Шок в министерстве обороны: молодые инженеры не заинтересованы в госслужбе

«Когда-то у нас на каждую вакансию претендовало от четырех до восьми опытных специалистов, - говорит Сасон Перец, председатель рабочего комитета министерства обороны. – Сегодня у нас есть 40-50 вакантных должностей, и ни одного кандидата. И к нам не только не хотят идти новые люди, опытные работники встают и увольняются. Это касается и отдела проектирования, и управления имуществом. Мы заполняем штат с большим трудом. Кто будет управлять бюджетом Военно-воздушных сил, который составляет 2-3 миллиарда шекелей в год?»

Перец серьезно озабочен. Он и его коллеги – лидеры других рабочих комитетов государственных учреждений – недавно обнаружили, что в эпоху пост-эпидемии и дальнейшего раздувания пузыря хайтека, госслужба выглядит не так уж привлекательно, в первую очередь, для обладателей инженерных и иных технических специальностей.

Более того, им стало очевидно, что самые обычные требования, которые комитеты из года в год предъявляли кандидатам на замещение вакантных мест, утратили свою актуальность для нынешнего рынка труда. Ни одна надбавка к зарплате, которую предлагает государство, несравнима с заработками в хайтеке; социальные условия, которые предлагают госучреждения, ничем не лучше предложений частного сектора. И даже постоянство – одно из главных преимуществ госслужбы – гораздо меньше привлекает молодое поколение. Рабочие комитеты никак не могут выбраться из сетей прошлого, и современный рынок труда утекает у них между пальцев.

Например, министерство финансов согласно значительно увеличить зарплаты инженеров, проектировщиков, руководителей проектов и т.д. Минфин предоставляет министерству обороны возможность заключать «особые коллективные договоры» с дорогостоящими профессионалами. Однако назначение высокой зарплаты обуславливается возможностью варьировать функции привилегированного работника и увольнять его по завершении работы над проектом.


Эти условия показались Сасону Перецу пугающими. Он отказался обсуждать их с кандидатами на замещение вакантных мест. «Система высоких зарплат – это просто блеф, - говорит Перец. – Мы сами создаем аппарат, которым в будущем не сможет управлять. Мы не согласимся с существованием двух зарплатных систем на одном рабочем месте. Это катастрофа». Очевидно, что эта позиция председателя рабочего комитета неизбежно приведет к увеличению доли аутсорсинга в проектах министерства обороны. Хотя Перец активно борется и с этим явлением.

Но если не особые договора, с одной стороны, и не аутсорсинг, с другой – что же тогда остается делать? Рабочий комитет требует увеличения зарплаты всех сотрудников министерства обороны, изменив условия трудовых соглашений с ними. Это должно коснуться 2300 работников.

«Я выступаю за серьезные шаги – можно сказать, за революцию в национальном масштабе, а не за решение проблемы 100-140 человек, - говорит Перец. – Министерство обороны – это только одно министерство. Но, в конце концов, именно оно отвечает за национальную безопасность, и очевидно, что в этой сфере должны работать лучшие из лучших. С одной стороны, это не просто государственное ведомство, как любое другое, с другой стороны – это и не армия и другие силовые структуры. Нам нужно выработать какую-то усредненную модель. Но министерство финансов не готово обсуждать этот вопрос. Оно предпочитает, чтобы мы несли урон и утрачивали рабочий потенциал».

В свете сложившейся ситуации на прошлой неделе Перец принял решение о применении санкций со стороны работников министерства обороны. В частности, они прекратили заниматься проектом, связанным с переводом военных баз из центра страны в Негев и освобождением занимаемой ими территории для гражданского строительства. Кроме того, работники министерства обороны прекратили работу над организацией конкурса на проведение быстрых тестов на коронавирус в аэропорту Бен-Гурион.

Ави Бар-Эли, TheMarker, Б.Е. Фото: Pixabay

Метки:


Читайте также