Дилемма ЦАХАЛа – признать свой промах или платить 8 млрд. в год?

Государство ежегодно тратит 8 млрд. шекелей на выплату военных пенсий – это в два раза превышает, например, бюджет министерства сельского хозяйства. Актуарный расчет показывает, что реальная стоимость этих выплат составляет 285 млрд. шекелей. И это еще не включая так называемых "временных пенсий", которые выплачиваются кадровым военным. Если учесть и их, выяснится, что реальная стоимость военных пенсий составляет 400 млрд. шекелей – это больше, чем пятилетний бюджет министерства обороны. Идут ли на пользу армии эти огромные деньги?

Армия положительно отвечает на этот вопрос. В 2015 году комиссия под руководством генерала запаса Йоханана Локера, занимающаяся подготовкой оборонного бюджета, опубликовала свой отчет. Этот документ содержал множество поистине революционных рекомендаций. Важнейшая из них касалась отмены "временных пенсий" и перехода к системе разовых выплат при увольнении в запас. Комиссия рекомендовала сохранить существующий порядок вещей только для военнослужащих боевых частей, которым в 42 года, по очевидным причинам, трудно начать вторую карьеру.

Со сходными предложениями выступал ранее и бывший начальник кадрового управления генштаба Хагай Тополинский. Однако армия категорически отвергла рекомендации комиссии Локера. Три месяца спустя после их публикации было подписано "соглашение Кахлона-Яалона", и решение о выплате "временных пенсий" всем военнослужащим, достигшим возраста 42 лет, было окончательно утверждено.

Почему армия поспешила отвергнуть рекомендации комиссии Локера, упорно настаивая на том, что "временные пенсии" – это лучшее решение проблемы кадровых военных?


Пристально рассмотрев ситуацию, можно прийти к выводу, что у армии, как у собаки Павлова, сработал безусловный рефлекс: ничего менять не надо, "освобожденные территории возвращать нельзя". Армия в любом случае не хочет рассматривать альтернативные модели выплаты пенсий, даже если существующая не вполне обслуживает ее интересы.

Например, военнослужащим таких профессий, как программисты и специалисты в области кибертехнологий, "временные пенсии" нужны как прошлогодний снег. Их и так обхаживают представители частных компаний, предлагая заманчивые зарплаты и социальные условия. В этом смысле армии трудно составить конкуренцию частному сектору. Поэтому комиссия Локера рекомендовала пересмотреть существующую систему армейских зарплат и выплачивать представителям пользующихся повышенных спросом профессий специальные премии. Сегодня это звучит еще более актуально, чем в 2015 году. Однако армия отвергла и эту рекомендацию.

Комиссия Локера пришла к выводу, что расходы армии на выплату заплат и пенсий должны соответствовать ее потребностям. Да, тем, за кого приходится бороться с частным сектором, нужно платить больше. Да, военнослужащие боевых частей в 42 года должны начать получать "временную пенсию". Но представители тыловых специальностей – а это большинство кадровых военных – могут удовлетвориться единовременной выплатой при увольнении в запас. Кроме того, они могут продолжать служить и после достижения 42-х лет в зависимости от потребностей армии.

Армия настаивает, Минфин сдается

Эта логика, которой придерживаются как экономисты, так и военные, была отвергнута армией. Армия предпочитает по-прежнему платить всем одинаковые пенсии, лишая себя возможности предложить классным специалистам в области высоких технологий заманчивые условия. Кроме того, из-за этого уволенные в запас военнослужащие боевых частей не получают никаких привилегий по сравнению со своими коллегами – представителями тыловых специальностей. 8 млрд. шекелей ежегодно тратятся на выплату пенсий – и это никак не соответствует сегодняшним запросам армии.

В 2015 году рекомендации комиссии Локера также звучали убедительнее, нежели упрямое желание армии назначить всем "временные пенсии". Но армия сумела настоять на своем, и Минфин сдался.

"Соглашение Кахлона-Яалона" о выплате "временных пенсий" обошлось казне в баснословную сумму. Средний размер этой пенсии составляет не менее 12 000 шекелей в месяц. Каждый уволенный в возрасте 42-х лет кадровый военный получает ее вплоть до достижения возраста 60-ти и 67-ми лет. В отличие от бюджетных пенсий, "временные пенсии", введенные в соответствии со специальным соглашением, изменить никак нельзя.

Однако юридические разногласия между армией и министерством финансов сорвали реализацию "соглашения Кахлона-Яалона". Положение о выплате "временных пенсий" изменено не было, поэтому соглашение, подписанное в 2015 году, до сих пор не вступило в силу. Так или иначе, первые военнослужащие, имеющие право на получение "временной пенсии", достигнут 42-х лет только в 2025 году, так что в ближайшее время от сложившегося положения вещей никто не пострадает.

Но по прошествии четырех лет со времени подписания "соглашения Кахлона-Яалона" возникает все больше вопросов относительно возможности его реализации. В соответствии с его условиями, размер средней пенсии уволенных в запас военнослужащих должен быть сокращен в среднем до 12 000 шекелей в месяц, в то время как сегодня она составляет 18 000. Сократить пенсию на треть – нереальная задача. По расчетам министерства финансов, ЦАХАЛ сможет сократить пенсию до 15-16 тысяч шекелей в месяц, но никак не до обещанных 12-ти.

Короче говоря, соглашение не вступило в силу, а военные, которых оно касается, еще не достигли пенсионного возраста. Остается непонятным, в какой степени оно вообще подлежит реализации. Это создает условия для пересмотра "соглашения Кахлона-Яалона". Нужно вновь задаться вопросом, насколько оно оправдано, и чьим интересам оно служит.

Очевидно, что оно не служит интересам госбюджета. Но, как выясняется, это соглашение невыгодно и армии, поскольку лишает ее возможности конкурировать за высококлассных специалистов и поощрять служащих боевых частей. И молодые кадровые военные наверняка предпочли бы высокую зарплату сегодня, нежели гарантированную пенсию через 20 лет.

Отменить соглашение четыре года спустя после его подписания крайне конфузно. Но потратить миллиарды шекелей впустую – куда более серьезная проблема.

Мейрав Арлозоров, TheMarker, Б.Е. К.В. На снимке: здание министерства финансов. Фото: Эмиль Салман

Метки:


Читайте также